первичность материального по отношению к идеальному признавали
Первичность материального по отношению к идеальному признавали
121. Ответственность — это:
• особое социальное и морально-правовое отношение человека к обществу, характеризующееся выполнением нравственного долга и правовых норм
122. Отсутствие у человека прирожденной сущности, или изначальной природы, провозгласил
• экзистенциализм (атеистический)
123. Первичность идеального по отношению к материальному признавал:
• Платон
124. Первичность материального по отношению к идеальному признавали:
• Демокрит
125. Первым, наиболее существенным элементом культуры являются:
• культурные ценности
126. Первыми заложили основы естественнонаучного учения о природе и человеке
• Данте Алигьери и Франческо Петрарка
127. По З. Фрейду, само появление культуры обязано:
• рождению в человеке чувства вины за убийство детьми главы рода в первобытном обществе
128. По К. Марксу, смена одних типов формаций другими и их функционирование зависят от соответствия:
• производительных сил и производственных отношений
129. По мнению Н.Н. Моисеева, для выработки стратегии реализации коэволюции требуется:
• исследование необходимых условий коэволюции; исследование возможности обеспечения условий коэволюции
130. По П. Сорокину, история общества как системы есть постоянный поиск этой системой своего устойчивого состояния:
• через непрерывное, циклическое, маятникообразное нарушение этой устойчивости
132. Подходить конкретно — значит исходить из своеобразия предмета
• из того, что отличает его от других предметов
133. Позицию, согласно которой чувства, ощущения, опыт составляют содержание знания, отстаивали:
• сенсуалисты, эмпиристы
134. Познание имеет характер
• чувственно-рациональный
135. Положение «несовершенство существующего добра есть источник зла» выдвинул:
• Фома Аквинский
Материализм и идеализм в философии
Есть не так много вопросов в философии, которые столь же фундаментальны и извечны, как вопрос о том, что первично – материя или сознание. Этот вопрос является одним из основных во всей философской науке, и он в значительной мере повлиял на ее развитие и углубление. Мыслители давно пытаются выяснить, что же произошло в самом начале и породило все многообразие жизни и мира. Другими словами, бытие ли определяет сознание или же наоборот? Последователей первой точки зрения называют материалистами, а тех, кто придерживается противоположных воззрений, – идеалистами.
Если суть этих двух философских направлений понять не так уж сложно, то разобраться во всех их нюансах, деталях и подтипах гораздо сложнее. Ориентироваться в теории как идеализма, так и материализма – дело не из легких, и обилие имен представителей обеих позиций, равно как и разнообразие терминов, может сбить с толку. В этой статье мы предлагаем вам вместе с нами попробовать разобраться в главных направлениях философской науки.
Давайте разберем суть обоих подходов к вопросу первичности сущего, их положения и предпосылки, а также познакомимся с их разновидностями и основными представителями. Начнем, пожалуй, с определений и прояснения сути отношения материи к сознанию.
В чем суть материализма и идеализма
Как было указано выше, материализм в корне отличается от идеализма в вопросе о том, что первично: бытие или сознание, материя или мышление. Поясним.
Материалисты убеждены, что материальное первично и объективно, в то время как сознание, мышление, духовное – суть производное этой формы бытия.Сознание зависит от материального и подчинено ему.
В противовес этому, идеалистическая направленность признает первичность мышления, сознания, идеи. Все материальное, все существующее явилось порождением, продуктом сознания, и, таким образом, внешний мир – суть отражение внутреннего. Единственно верным и существующим является то, что мы ощущаем, чувствуем, осознаем, а внешний мир и предметы – это проекция наших внутренних процессов, комбинации наших сенсорных ощущений. В обоих направлениях вопрос отношения мышления к бытию отличается в ряде моментов, и о них стоит поговорить отдельно.
Поскольку к данной теме неприменим строго научный принцип опровергаемости (фальсифицируемости), т.е. невозможно однозначно доказать или подтвердить одну из теорий и опровергнуть противоположную, сам вопрос тоже остается открытым. Споры о том, что было раньше, курица или яйцо, продолжаются по сей день и двигают познание вперед.
Теперь давайте познакомимся с основными представителями идеализма и его формами.
Идеализм
Внутри идеализма выделяют объективный и субъективный идеализм.Различаются эти две точки зрения своим взглядом на существующую материю. Объективный идеализм признает реальный, существующий мир, а наряду с ним и мир идей,некое мировое сознание. Последнее и является формирующим и определяющим все сущее. Те же, кто придерживается субъективного идеализма, считают, что реальность представляет собой лишь наши ощущения и восприятие, и все, что действительно есть, – это наш чувственный опыт, мысли и сознание. Таким образом, внешний мир существует лишь как отражение наших субъективных сенсорных восприятий и переживаний.
Идеализм уходит своими началами вглубь веков, в античную философию. Одним из первых апологетов такого подхода можно назвать Платона (V-IV вв. до н.э.), а среди философов Нового Времени — Лейбница (1646–1716) и Гегеля (1770–1831). Они представляли направление объективного идеализма и признавали наличие некоей души, которая все породила и господствует над всем материальным. Именно благодаря этому идеальному (= нематериалистическому), бестелесному, психическому началу человек способен понимать абстрактные и нематериальные явления, руководствоваться этикой и моралью, испытывать высокие чувства и переживать духовный опыт.
Те философы, которые стояли на позициях субъективного идеализма, настаивали на том, что окружающие нас предметы и мир являются не более чем производными от наших ощущений. К этим философам относились Джордж Беркли (1685–1753), Дэвид Юм (1711–1786), Иммануил Кант (1724–1804) и другие.
Многое в теории идеализма роднит его с религией, и за это он часто подвергался критике. Религиозные и схоластические авторы Средневековья много писали о божественном происхождении всего сущего как творении мышления Бога. Так, идеалистические выкладки в очень большой степени использовались средневековыми схоластами и философами для подтверждения существования бога и религиозных догматов.
Кроме того, другим поводом для критики идеализма становился тот факт, что в нем можно найти продолжение примитивных воззрений мифологического общества. Так, тяготение к анимизму и антропоцентризму высмеивалось противниками идеализма как пережиток первобытного сознания. Напомним, что анимизмом называют представление о том, что все предметы и явления обладают душой, в то время как антропоцентризм – это мировоззренческая позиция о том, что человек является центром мироздания, и мир рассматривается как существующий, в первую очередь, для человеческого блага.
На диаметрально противоположном конце спектра «бытие – сознание» находится материализм. Давайте разберем этот философский принцип освоения реальности.
Материализм
Как ясно из названия, материализм стоит на позиции, что материя являет собой единственное существующее, первичное начало. Мир материален, вещественен – все сущее существует объективно, вне зависимости от сознания. Идеальное, психическое – вторично, и определяется материальной природой мира. Само сознание возникло и развивалось в процессе осознания и восприятия объективно существующей действительности, и является не более чем ее отражением. Таким образом, бытие определяет сознание, и никак иначе.
Подобно идеализму, материализм имеет долгую историю и был присущ ряду античных философов. Демокрит Абдерский (V-IV вв. до н.э.), один из ученых и умнейших мужей Древней Греции, был основоположником атомического материализма. Согласно ему, все состоит из атомов – неделимых частиц вещества, обладающих бытием. Движение этих самых частиц в пустоте и определяет многообразие форм существующих предметов и явлений. Как мы видим, Демокрит во многом предвосхитил современное научное понимание о природе вещей.
Среди других античных материалистов стоит упомянуть грека Эпикура (IV-III вв. до н.э.) и римлянина Лукреция Кара (I в. до н.э.). Помимо теорий этих философов, материалистические представления обнаруживаются и в других учениях, трактующих природу психического. Примером может служить дошедшая до нас идея о том, что темперамент человека определяется характером и соотношением материальных компонентов, таких как стихии или гуморальные жидкости.
Этот подтип материализма получил название стихийного. На следующем витке развития уже философы Нового Времени разрабатывали учение о материалистической природе всего сущего с другой позиции – механистического материализма. Ему не свойственна диалектика, а, наоборот, на первый план выступают такие характеристики материи как устойчивость, постоянство, неизменчивость. Материя – это вещь в себе, спорили материалисты, а сознание – ее атрибут. Таким образом, мир непознаваем.
Представители механистического материализма, также называемого метафизическим, – это Фрэнсис Бэкон (1561–1626), Томас Гоббс (1588–1679), Джон Локк (1632–1704), Жюльен Ламетри (1709–1751), Клод Адриан Гельвеций (1715–1771), Поль Анри Гольбах (1723–1789). Они жили и творили в эпоху больших научных и индустриальных открытий и прогресса, и стремление познать мир с точки зрения точных наук и механики находит отражение в их философских концепциях.
Следующим важным этапом развития материализма явилось создание его диалектической разновидности. Это учение, созданное Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом и впоследствии развитое Владимиром Лениным, легло в основу советской научной методологии. Оно соединяет в себе диалектику – учение о развитии через внутренние противоречия, и материализм – признание объективно существующей реальности, независимой от сознания или мышления. Те, кто придерживается этого направления философской мысли, стоят на том, что реальное, бытие принципиально познаваемо.
Сильными сторонами диалектического материализма являются всестороннее рассмотрение предмета, объективность и многосторонность, гибкость и научность подхода, признание внутренних противоречий и конфликтующих начал, а через них и постоянное развитие существующих явлений и вещей и переход на новые витки эволюции.
Таковы три основных варианта материализма. С развитием материалистического подхода к жизни казалось, что он способен объяснить устройство мира, но даже самый объективный и всеобъемлющий материализм не может дать ответы на многие вопросы, затрагивающие идеальное и неосязаемое. То, как охватить оба конца спектра жизни, не давало покоя думающим, размышляющим людям всех веков, и создавались новые концепции, призванные снять противоречие между ними. О некоторых из подобных воззрений в философской теории стоит поговорить отдельно.
Как совместить материализм и идеализм?
В стремлении примирить две противоречащие друг другу точки зрения на материю и сознание философская мысль рождала новые установки и направления познания. К примеру, такое философское учение как пантеизм объединяет все сущее с Богом. Таким образом, материя неотделима от сознания, и противоречие снимается.
Далее стоит упомянуть гилозоизм, согласно которому вся материя тем или иным образом одушевлена. Все тела в мире, природа и космос представляют собой живые организмы, в которых проявляется Мировая душа.
Однако же наибольшей степени гармоничности идея совмещения материализма и идеализма достигла в учении о дуализме. Суть его заключается в том, что оба начала – материальное и идеальное, бытие и сознание – признаются как равноправные и независимые друг от друга. К дуалистам относились такие мыслители как Рене Декарт (1596–1650), Вольтер (1694–1778), Исаак Ньютон (1642–1727) и другие.
Таким образом, философская мысль с древних времен стремилась найти точки соприкосновения идеализма и материализма и даже совместить их. В то же самое время однозначного ответа на основной вопрос философии о соотношении духа к материи, мышления к бытию по сей день нет. Философы продолжают искать ответы и на другую сторону вопроса: а познаваем ли мир вообще? Но это отдельная дискуссия, о которой мы, вполне возможно, поговорим в будущем.
А сейчас предлагаем проверить, насколько вам удалось разобраться в материале статьи, с помощью небольшого теста.
Теперь подведем итоги всему вышесказанному.
Резюме
Итак, главный вопрос, на который философия пытается ответить уже много веков, – это вопрос о том, что первично: материя или дух, бытие или сознание. Здесь существует две диаметрально противоположные точки зрения – материализм и идеализм.
Первый утверждает, что материальное начало первично и доминантно по отношению к идеальному, духовному, психическому. Сознание порождено бытием, которое отражает и стремится осмыслить. Три основные разновидности материализма включают:
Идеализм же в свою очередь признает первенство за сознанием. Первичны и реальны именно наши субъективные ощущения и мышление, с помощью которых мы осваиваем мир, а предметы и прочее – лишь проявления этих ощущений, утверждают идеалисты. Это направление философии подразделяется на объективный и субъективный идеализм.
Оба мировоззрения резко противопоставлены друг другу и несовместимы. Тем не менее дуализм стремился примирить обе эти точки зрения, признавая равнозначность и равноправность обоих начал. Одно остается неизменным – тема, которой сотни лет, и поныне остается актуальной. Таков один из главных вопросов философского знания, который в своей диалектике способствовал развитию и углублению этой дисциплины.
Насколько вам легко ориентироваться в философских учениях и идеях? Возможно, было бы нелишним лучше разобраться в том, что такое научное мышление, а еще лучше развить свое собственное. Обращаем ваше внимание на нашу онлайн-программу «Когнитивистика», призванную обучить эффективным техникам мышления, которые позволяют успешнее рассуждать, принимать решения и находить нестандартные выходы из ситуаций.
Главное, продолжайте задаваться вопросами и искать на них ответы, углубляя свое понимание.
НЕ/МАТЕРИАЛЬНОСТЬ СОЗНАНИЯ
Материалисты отвечают на основной вопрос философии (ОВФ) вполне определённо, признавая первичность материи и вторичность сознания. Если материализм этим исчерпывается, по сути превращаясь в абстрактный постулат, то он закономерно порождает различного рода заблуждения. Одно из них я предлагаю рассмотреть.
Часто ли вам приходилось слышать о том, что сознание материально? Для людей только начинающих изучать марксистскую философию это кажется само собой разумеющимся выводом из материалистической посылки. В действительности этот тезис, который многие принимают не подумав, разрушает ОВФ и стирает грань между материализмом и идеализмом. Здесь всё намного глубже, чем кажется на первый взгляд.
Содержание:
Почему это важно?
Я уже слышу, как более “практичные” товарищи спрашивают о необходимости всей этой дискуссии. Но то, что они не могут осознать важность этой темы, симптоматично доказывает узость их практики и близорукость их теории. Людям, называющим себя марксистами, было бы неплохо разбираться в теории и методе Маркса. Бездумное повторение правильных, но непонятых должным образом истин, превращает их в пустые мантры. Так, признание отвлеченного первородства материи, ещё недостаточно, чтобы быть последовательным материалистом. Кроме этого, необходимо выяснить содержание и соотношение категорий материи и сознания.
Неверные общефилософские предпосылки естественно будут приводить к ложным частным выводам. Тезис “сознание материально” ведёт к проблемам определения сущности социальной материи и выяснения отношения её к общественному сознанию. Без правильного определения объективного в обществе и отделения от него субъективного, невозможно последовательное проведение и обоснование принципов исторического материализма, а следовательно и научного социализма. Думаю, что теперь важность обсуждаемой темы должна быть более чем ясна.
Бытие и материя
Чтобы суть вопроса стала более понятна, попробуем для начала разобрать столь распространенное понятие о материи в качестве всего сущего. Оно непосредственно следует из признания материальности сознания, поскольку тогда ничего нематериального в мире быть не может. Но достаточно ли факта существования для определения одной из основных категорий научного материализма? Давайте попробуем для начала рассмотреть данную проблему на одном интересном примере:
«Когда мы мыслим бога, то мы мыслим его как совокупность всех совершенств. Но к этой совокупности всех совершенств принадлежит, прежде всего, существование, ибо существо, не имеющее существования, по необходимости несовершенно. Следовательно, в число совершенств бога мы должны включить и существование. Следовательно, бог должен существовать»
Такое “доказательство”, конечно, само нуждается в доказательствах. Ведь из того, что сознание мыслит бога как всесовершенство, а оно в свою очередь подразумевает его действительное существование, ещё не следует независимое от человека бытие бога. Из этого примера видно, что самого факта существования недостаточно для определения природы того, что существует. Здесь будет уместным привести одну известную цитату Энгельса:
«Когда мы говорим о бытии и только о бытии, то единство может заключаться лишь в том, что все предметы, о которых идет речь, суть существуют. В единстве этого бытия, – а не в каком-либо ином единстве, – они объединяются мыслью, и общее для всех них утверждение, что все они существуют, не только не может придать им никаких иных, общих или не общих, свойств, но на первых порах исключает из рассмотрения все такие свойства. Ибо как только мы от простого основного факта, что всем этим вещам обще бытие, удалимся хотя бы на один миллиметр, тотчас же перед нашим взором начинают выступать различия в этих вещах. Состоят ли эти различия в том, что одни вещи белы, другие черны, одни одушевлены, другие неодушевлённы, одни принадлежат, скажем, к посюстороннему миру, другие к потустороннему, – обо всём этом мы не можем заключать только на основании того, что всем вещам в равной мере приписывается одно лишь свойство существования.
Единство мира состоит не в его бытии, хотя его бытие есть предпосылка его единства, ибо сначала мир должен существовать, прежде чем он может быть единым. Бытие есть вообще открытый вопрос, начиная с той границы, где прекращается наше поле зрения. Действительное единство мира состоит в его материальности, а эта последняя доказывается не парой фокуснических фраз, а длинным и трудным развитием философии и естествознания.»[1]
«. Сознание, конечно, есть вначале осознание ближайшей чувственно воспринимаемой среды и осознание ограниченной связи с другими лицами и вещами, находящимися вне начинающего сознавать себя индивида; в то же время оно — осознанно природы, которая первоначально противостоит людям как совершенно чуждая, всемогущая и неприступная сила, к которой люди относятся совершенно по-животному и власти которой они подчиняются, как скот; следовательно, это — чисто животное осознание природы (обожествление природы).
. Разделение труда становится действительным разделением лишь с того момента, когда появляется разделение материального и духовного труда (Пометка Маркса на полях: «С этим совпадает первая форма идеологов, попы»). С этого момента сознание может действительно вообразить себе, что оно нечто иное, чем осознание существующей практики, что оно может действительно представлять себе что-нибудь, не представляя себе чего-нибудь действительного, — с этого момента сознание в состоянии эмансипироваться от мира и перейти к образованию «чистой» теории, теологии, философии, морали и т. д…»[2]
Энгельс в работе “Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии” говорил о предпосылках ОВФ в первобытных представлениях людей о том, “что их мышление и ощущения есть деятельность не их тела, а какой-то особой души, обитающей в этом теле и покидающей его при смерти, – уже с этого времени они должны были задумываться об отношении этой души к внешнему миру.” [3] Далее, он даёт постановку и самого вопроса:
«Великий основной вопрос всей, в особенности новейшей, философии есть вопрос об отношении мышления к бытию. (прим. здесь бытие как конкретно-чувственное бытие, то есть материя).
Философы разделились на два больших лагеря сообразно тому, как отвечали они на этот вопрос. Те, которые утверждали, что дух существовал прежде природы, и которые, следовательно, в конечном счете, так или иначе признавали сотворение мира, – а у философов, например у Гегеля, сотворение мира принимает нередко еще более запутанный и нелепый вид, чем в христианстве, – составили идеалистический лагерь. Те же, которые основным началом считали природу, примкнули к различным школам материализма.»[3]
Такая формулировка ОВФ, конечно, уже устарела, поскольку отождествление материи вообще и природы в частности, не позволяет выделить социального качества. Но даже в ней мы чётко видим, что вопрос о первичности-вторичности ставится именно между духом и природой (материей), т.е. первое отличается от всей совокупности второго. Другими словами, сознание принимается не просто как ещё одна форма материи, по отношению к материальному вообще, а как отдельная от него категория.
«Вещество, материя есть не что иное, как совокупность веществ, из которой абстрагировано это понятие; движение как таковое есть не что иное, как совокупность всех чувственно воспринимаемых форм движения; такие слова, как «материя» и «движение», суть не более, как сокращения, в которых мы охватываем, сообразно их общим свойствам, множество различных чувственно воспринимаемых вещей. Поэтому материю и движение можно познать лишь путем изучения отдельных веществ и отдельных форм движения; и поскольку мы познаём последние, постольку мы познаём также и материю и движение как таковые.»[4]
Первые изучаются естественными науками и в рамках их категорий сознание можно назвать материальным. Тогда как вторые составляют часть предмета изучения философии и в её рамках, а именно в гносеологической постановке вопроса о первичности-вторичности, сознание не может быть материальным. Иного же, чем гносеологическое определение сознания и материи нет, поскольку обе эти категории определяются через противопоставление друг другу т.е. в рамках ОВФ. Ленин в связи с этим пишет что:
«. по сути дела нельзя дать иного определения двух последних понятий гносеологии, кроме как указания на то, которое из них берется за первичное. Что значит дать «определение»? Это значит прежде всего подвести данное понятие под другое, более широкое. Например, когда я определяю: осел есть животное, я подвожу понятие «осел» под более широкое понятие. Спрашивается теперь, есть ли более широкие понятия, с которыми могла бы оперировать теория познания, чем понятия: бытие и мышление, материя и ощущение, физическое и психическое? Нет. Это — предельно-широкие, самые широкие понятия, дальше которых по сути дела (если не иметь в виду всегда возможных изменений номенклатуры) не пошла до сих пор гносеология»[6]
Расхожее заблуждение о материи как целом, а о сознании как её части, по сути есть та предпосылка, из которой вытекает вся путаница. Люди, не понимая специфики двух фундаментальных категорий гносеологии, выстраивают логическое отношение между объективной реальностью в качестве родового понятия и мышления как видового. Но подобный взгляд неверен по двум причинам.
Подытоживая вышесказанное: материя есть целое, но и сознание есть целое как универсальная противоположность предыдущего, и это две полярные категории. Частью материи является человек, а не сознание, которое в свою очередь является его свойством познавать окружающий мир.
Итак, сознание противоположно материи в самой своей сущности и поэтому смешивать эти два понятия нельзя. Следовательно и утверждение, что всё есть материя, некорректно, поскольку сознание не обладает коренными свойствами субстанции мира и само означает лишь способность человека к бесконечному познанию. Отождествление этого необходимого свойства человека с материальными процессами в мире есть грубая ошибка, связанная с вульгарным пониманием монизма диалектического материализма.
Многие видят сущность материалистического монизма в отмене идеального. В действительности, монистический взгляд вовсе не отрицает, хоть и не абсолютного, но различия между материей и сознанием, он лишь ставит в подчинение одну категорию другой. По выражению Ленина: “сплошной вздор, будто материализм утверждал «меньшую» реальность сознания”[7]. Сам Ильич характеризовал монизм как:
«Материалистическое устранение «дуализма духа и тела» (т.е. материалистический монизм) состоит в том, что дух не существует независимо от тела, что дух есть вторичное, функция мозга, отражение внешнего мира. Идеалистическое устранение «дуализма духа и тела» (т.е. идеалистический монизм) состоит в том, что дух не есть функция тела, что дух есть, следовательно, первичное, что «среда» и «Я» существуют лишь в неразрывной связи одних и тех же «комплексов элементов». Кроме этих двух, прямо противоположных, способов устранения «дуализма духа и тела», не может быть никакого третьего способа, если не считать эклектицизма, т.е. бестолкового перепутывания материализма и идеализма.»[8]
Как можно видеть, никакого уничтожения сознания здесь нет. Только вульгарный материализм, на основании первичности материи, отрицает различие мысли и объективной реальности. Причисление сознания к материи, непонимание противоположности этих двух категорий ведёт к путаному определению их обоих. Ускользает даже сама проблематика в определении. Если материя это всё сущее, то неясно почему Энгельс так распинался по поводу доказательства единства мира в его материальности. Какое там “длинное и трудное развитие философии и естествознания”, когда это уже сделали современные “материалисты” простым указанием на всё. Они уже давно поставили на место философии пустое фразёрство и не замечают, что их определение ничего не определяет. Стоит ли удивляться, что некоторые “марксисты” воспринимают научный материализм просто как систему полезных аксиом? Думаю, что с таким отношением к основным категориям марксистской философии это вполне закономерно.
Проклятие Канта и научное мировоззрение
В прошлой части я взял в уже готовом виде категории материи и сознания, рассматривая их противоположность в контексте общетеоретической проблематики ОВФ. Теперь необходимо рассмотреть и сам метод определения двух крайних понятий гносеологии, что требует от нас более пристального внимания к другому аспекту вопроса о первичности-вторичности. Энгельс сформулировал вторую сторону ОВФ следующим образом:
«Но вопрос об отношении мышления к бытию имеет еще и другую сторону: как относятся наши мысли об окружающем нас мире к самому этому миру? В состоянии ли наше мышление познавать действительный мир, можем ли мы в наших представлениях и понятиях о действительном мире составлять верное отражение действительности? На философском языке этот вопрос называется вопросом о тождестве мышления и бытия.»[9]
Сущность агностицизма зачастую сводят к отрицанию возможности познания вообще, но это лишь одна из его форм. Кроме этого агностицизм может покушаться на познаваемость всеобщего. Такого рода агностиком был Кант, который выдвинул тезис о принципиальной невозможности достоверного знания о всеобщем в силу бесконечной его природы и всегда ограниченного человеческого опыта. С этой позиции и материализм, и идеализм имеют одинаково гипотетичный характер и представляют собой не более чем преувеличение значимости суждений. Но и природа всякого конечного процесса предполагает его бесконечное предшествующее и последующее развитие, а значит и возможность познания частного остаётся не в большей степени познаваемой чем всеобщего.
«Эта бесконечность есть дурная, или отрицательная, бесконечность, так как она есть не что иное, как отрицание конечного, которое, однако, снова возникает и, следовательно, не снимается; или, иными словами, эта бесконечность выражает только долженствование снятия конечного»[10]
“Дурная бесконечность” по сути представляет собой сумму конечного, для которой бесконечность предстаёт как нечто потустороннее. В действительности бесконечность есть свойство конечного преодолевать свои ограничения и потому существует ни рядом с ним, а через него. Следовательно, бесконечное можно познать только посредством конечного. Мало того, любой отдельный процесс, являясь нам как нечто завершенное, по сути есть бесконечное, настоящее состояние которого это итог его предыдущего развития, а последующие будут непосредственно зависеть от нынешнего. Практика естественных наук показывает, что повторение условий отдельного процесса будет всегда воспроизводить его следствия. Энгельс в “Диалектике природы” приводил отличный пример:
Далее, необходимо определить сущность бесконечного мира как целого. Сначала нужно обозначить, что определение чего-либо означает, в первую очередь, отличение одного объекта от другого. Раз мир бесконечен и един, то следовательно вне его ничего быть не может, а стало быть определяющее отличие может быть проведено только между таким нечто которое, с одной стороны будет частью самого мира, а с другой будет стоять в универсальном отношении к нему.
Выходит необходимо найти всеобъемлющую противоположность миру вообще. Она должна, хотя бы в потенциале, обладать способностью встать в непосредственное отношение к любому предмету или явлению. Выражением этого отношения может быть лишь адекватное воспроизведение особенностей объектов в субъекте отражения. В нашем случае, субъект отражения должен иметь возможность воспроизвести в себе любые качества. Из отношения данной противоположности вообще и всего остального мира можно вывести общую природу последнего, несмотря на конечность моментов отражения, но благодаря универсальному его характеру
Например, бильярдный шар не может быть такой всеобщей противоположностью, поскольку способен отобразить в себе лишь механическое воздействие внешних объектов. Может ли сознание быть такой универсальной противоположностью? Другими словами, способен ли человек к достоверному познанию внешнего мира? Если да, то проблем с определением сущности мира как целого возникнуть не должно.
Сознание, естественно, не может существовать вне материи, но ведь изначальный тезис состоит в утверждении его нематериальности, тогда как оно вообще существует? Специфическая черта мышления, как субъекта отражения, в том, что свойства и признаки вещей отображаются не непосредственно, а в идеальной форме на базе материального субстрата (мозга в качестве органа мысли). Таким образом свойства объектов отражения отрываются от своего материального субстрата и воспроизводятся в идеальных образах и понятиях человека. Ведь субъект, размышляя о какой-либо вещи, не воспроизводит её признаки в голове непосредственно, а лишь опосредованно в идеальных образах и суждениях. Эта наша особенность позволяет не только воспринимать конкретно-чувственную сторону предметов и явлений, но и проникать в их сущность посредством абстрактного мышления.
Мышление появилось в результате общественно-трудовой деятельности людей и, следовательно, не является чем-то чисто индивидуальным, хоть и иначе как через индивидуумов существовать не может. Уровень знаний человечества всегда связан с историческими условиями, в которых отдельные поколения его формировали. Энгельс разбирая вопрос о достижении абсолютной истины писал следующее:
«Другими словами, суверенность мышления осуществляется в ряде людей, мыслящих чрезвычайно несуверенно; познание, имеющее безусловное право на истину, – в ряде относительных заблуждений; ни то, ни другое не может быть осуществлено полностью иначе как при бесконечной продолжительности жизни человечества.
Мы имеем здесь снова то противоречие, с которым уже встречались выше, противоречие между характером человеческого мышления, представляющимся нам в силу необходимости абсолютным, и осуществлением его в отдельных людях, мыслящих только ограниченно. Это противоречие может быть разрешено только в бесконечном поступательном движении, в таком ряде последовательных человеческих поколений, который для нас, по крайней мере на практике, бесконечен. В этом смысле человеческое мышление столь же суверенно, как несуверенно, и его способность познавания столь же неограниченна, как ограничена.
Суверенно и неограниченно по своей природе, призванию, возможности, исторической конечной цели; несуверенно и ограниченно по отдельному осуществлению, по данной в то или иное время действительности.»[12]
Если под истинной понимать соответствие идеи объективной реальности, то непосредственно данной сознанию может быть лишь истина сформулированная в конкретно-исторических условиях, так называемая относительная истина. Но относительность человеческого знания нельзя абсолютизировать, представляя его лишь результатом договоренностей, ведь тогда писание богословов и научные теории ничем друг от друга не отличаются. Несмотря на то, что сознание не может достичь абсолютной истины, оно всё же отражает её частичку, составляя объективное содержание относительной истины. Ленин в связи с этим пишет, что:
«Материалистическая диалектика Маркса и Энгельса безусловно включает в себя релятивизм, но не сводится к нему, т. е. признает относительность всех наших знаний не в смысле отрицания объективной истины, а в смысле исторической условности пределов приближения наших знаний к этой истине.»[13]
Прогресс науки и техники убедительно доказывает, что мышление человека не имеет принципиальных границ своего познания. Ещё несколько веков назад космос казался недосягаемым, атом неделимым и прочее, но в поступательном движении своего познания человечество раз за разом преодолевало границы своего невежества. Благодаря науке мы уже знаем, что природа обладает собственной историей и постоянно развивается, она несотворима и несокрушима, тогда как сознание зависимо от тела, а содержание мыслей от объективной реальности. Таким образом прогресс положительного знания обеспечил отличную конкретно-научную основу современного материализма.
Получается, что уже метод разрешения вопроса о познаваемости мира и возможности научного мировоззрения, заставляет нас признать сознание в качестве универсальной противоположности по отношению к бесконечному миру как целому. Определение двух крайних понятий гносеологии подразумевает их противопоставление друг другу. Понятное дело, что не само противопоставление составляет содержание категорий материи и сознания, это лишь способ формулировки и без “долгого и трудного развития философии и естествознания” они были бы лишь умозрительными абстракциями.
Диалектико-материалистическое воззрение требует четкого понимания противоположности идеального и материального. Когда сознание принимается за материальное, то эта противоположность ускользает, а следовательно исчезает и возможность научного определения данных категорий. В результате размывается грань между материализмом и идеализмом, поскольку материя предстаёт либо абстрактным бытием, либо неким первоначальным состоянием всех форм материального. Очевидно, что ни первое, ни второе, не отражает сущности материи как субстанции мира.
Онтология и гносеология
Некоторые товарищи, могут согласиться с тезисом о нематериальности сознания, но только в рамках гносеологии, тогда как в онтологическом смысле сознание материально. Они также могут сослаться на известное место в “Материализме и эмпириокритицизме”, где Ленин пишет следующее:
«Конечно, и противоположность материи и сознания имеет абсолютное значение только в пределах очень ограниченной области: в данном случае исключительно в пределах основного гносеологического вопроса о том, что признать первичным и что вторичным. За этими пределами относительность данного противоположения несомненна.»[14]
Но в этой же части Ильич говорит, “что нельзя, по сути дела нельзя дать иного определения двух последних понятий гносеологии, кроме как указания на то, которое из них берется за первичное.”[14]. Другими словами, не гносеологического смысла понятий материи и сознания быть не может. Значит ли это, что и самой онтологии в марксистской философии нет, раз центральные её категории принадлежат гносеологии?
Несмотря на то, что понятия материя и мышление используются как в онтологии, так в гносеологии, но атрибуты этих категорий естественно будут рассматриваться различными областями философского знания. Например, изучение пространства и времени естественно выходит за рамки гносеологии, а исследование структуры и закономерностей познания уж точно не составляет компетенцию онтологии. Ведь, различие гносеологического и онтологического аспектов проходит между объектами их изучения, но уж никак не строится на разности определений одних и тех же понятий.
Как тогда возможен относительный характер (за пределами ОВФ) противоположности сознания материи, если они определяются друг через друга? Здесь нам нужно затронуть общую структуру явления сознания, которое можно рассматривать с двух сторон.
С одной стороны: у нас материальный субстрат (человек в целом и мозг, как орган мысли в частности), который есть действительная сторона сознания. Без глубокой зависимости существования мышления от мозга, сущность первого представляется действием обособленной от тела души, что, конечно, несовместимо с материалистической посылкой. С другой: деятельная сторона сознания, которая и делает его субъектом. Способность мышления относительно самостоятельно от своего субстрата оперировать своим формами и делает сознание сознанием, а не просто объектом.
Но может ли материя быть формой сознания? Почему бы нет, ведь категории формы и содержания не привязаны жестко к своёму предмету и могут, как всякие противоположности, меняться местами в зависимости от связей вещи. Это же относиться и к противоположности материи сознанию, в одном отношении первое является содержанием второго, в другом наоборот. Яркий тому пример взаимосвязь мышления и языка как “непосредственной действительности мысли”(материальной формы).
Социальная материя и общественное сознание
Неверные общефилософские предпосылки ведут к непоследовательным, или даже ложным, частным выводам. Если ученый имеет идеалистическое или вульгарно материалистическое мировоззрение, то за рамками своей специализации его суждения будут иметь соответствующий характер. Известные борцы с мракобесием и популяризаторы науки Панчин и Дробышевский тому яркие примеры. В рамках естественнонаучных вопросов они практически последовательные материалисты, но вне их закономерно скатываются в идеализм или механицизм.
Точно также и современные горе-марксисты неосознанно смешивая идеальное и материальное, распространяют эту путаницу и на материалистическое понимание истории. Как известно, в марксизме за первичную материальную основу берется производственно-практическая деятельность человека. Маркс кратко сформулировал основное положение исторического материализма следующим образом:
«В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли независящие отношения — производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание.
На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или — что является только юридическим выражением последних — с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке. При рассмотрении таких переворотов необходимо всегда отличать материальный, с естественнонаучной точностью констатируемый переворот в экономических условиях производства от юридических, политических, религиозных, художественных или философских, короче — от идеологических форм, в которых люди осознают этот конфликт и борются за его разрешение.
Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того, что сам он о себе думает, точно так же нельзя судить о подобной эпохе переворота по ее сознанию. Наоборот, это сознание надо объяснить из противоречий материальной жизни, из существующего конфликта между общественными производительными силами и производственными отношениями. Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества. Поэтому человечество ставит себе всегда только такие задачи, которые оно может разрешить, так как при ближайшем рассмотрении всегда оказывается, что сама задача возникает лишь тогда, когда материальные условия ее решения уже имеются налицо, или, по крайней мере, находятся в процессе становления.»[15]
Если материя для нас это объективная реальность, независимая от сознания, то следовательно и отдельные формы субстанции мира должны обладать этим коренным признаком. Значит производственные отношения, складывающиеся в процессе общественно трудовой деятельности, являются материальными, поскольку обладают самостоятельным от мышления содержанием. Мало того, будучи объективными они ещё и производят содержание общественного сознания. По характеристике Ленина: материальные отношения складываются “помимо воли и сознания человека, как (результат) форма деятельности человека, направленной на поддержание его существования.”[16]
К сожалению, невнимание современных “марксистов” к философии (даже к их собственной) привело к извращенному представлению о материальной основе социума. Смешение категорий материального и идеального, особенно в отношении изучения общества, привело не к поднятию второго до уровня первого, а наоборот к скатыванию социальной материи до свойств общественного сознания. Якобы экономические отношения представляют реальный базис общества не потому, что складываются помимо общественного сознания, а лишь поскольку более значимы. Категория материальности, таким образом, подменяется значимостью, что приводит к субъективному пониманию социального качества материи. Отсюда недалеко и до утверждения об иллюзорной природе капитализма, что в действительности его нет и он лишь продукт человеческого мышления, а не закономерный результат производственной практики.
«С точки зрения Маркса невозможно противопоставление «субъективных» взглядов личности взглядам «толпы», «большинства» и т. д., как чему-то объективному. Толпа состоит из людей, а взгляды людей всегда «субъективны», так как те или другие взгляды составляют одно из свойств субъекта. Объективны не взгляды «толпы», объективны те отношения в природе или обществе, которые выражаются в этих взглядах. Критерий истины лежит не во мне, а в отношениях, существующих вне меня. Истинны взгляды, правильно представляющие эти отношения; ошибочны взгляды, искажающие их. Истинна та естественно-научная теория, которая верно схватывает взаимные отношения явлений природы; истинно то историческое описание, которое верно изображает общественные отношения, существовавшие в описываемую им эпоху.»[17]
Возвращаясь к обозначенной в первой главе теме можно сказать, что материальное сознание не способно быть субъектом поскольку понимается как объект. Таким образом любые мыслительные операции должны быть с железной необходимостью детерминированы объективной реальностью, вплоть до тождества с нею. Исходя из такой посылки все формы мышления будут лишь непосредственным продуктом материи, что естественно исключает возможность самостоятельного воздействия их друг на друга. Опять же, речь идёт свободном пользовании сознанием своими формами, без которого оно не может считаться субъектом, но не о независимом воплощении их содержания.
Общественное сознание будучи материальным точно также должно быть независимым от себя же, т.е. не способным к взаимодействию между собственными формами. Если в обществе всё принимается за материальное, то следовательно и все виды общественного сознания будут лишь непосредственным следствием от производственных отношений. В действительности надстроечные элементы не только непосредственно воспроизводятся из материального базиса, но и опосредованно, через влияние идеологических отношений друг на друга. Энгельс, ещё в своё время критикуя экономических детерминистов, говорил, что:
«Согласно материалистическому пониманию истории в историческом процессе определяющим моментом в конечном счёте является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если же кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что экономический момент является будто единственно определяющим моментом, то он превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу. Экономическое положение — это базис, но на ход исторической борьбы также оказывают влияние и во многих случаях определяют преимущественно её форму различные моменты надстройки: политические формы классовой борьбы и её результаты — государственный строй, установленный победившим классом после выигранного сражения, и т. п., правовые формы и даже отражение всех этих действительных битв в мозгу участников, политические, юридические, философские теории, религиозные воззрения и их дальнейшее развитие в систему догм. Существует взаимодействие всех этих моментов, в котором экономическое движение как необходимое в конечном счёте прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей (то есть вещей и событий, внутренняя связь которых настолько отдалена или настолько трудно доказуема, что мы можем пренебречь ею, считать, что её не существует). В противном случае применять теорию к любому историческому периоду было бы легче, чем решать простое уравнение первой степени.»[18]
Вопрос возникновения и содержания объективного в обществе является одним из интереснейших и сложнейших в материалистическом взгляде на историю. Естественно, что не только для решения, но и для постановки этого вопроса необходимо правильное понимания различия идеального и материального, их отношения зависимости и взаимосвязи вообще. Для марксистов конкретизация основ исторического материализма имеет принципиальное значение, как минимум для теоретического объяснения реставрации капитализма в нашей и других стран, а как максимум для научной выработки стратегии и тактики классовой борьбы пролетариата и его партии.
Заключение
К сожалению большинство аргументов против нематериальности сознания касаются лишь доказательства первичности материи, невозможности выхода мышления за её рамки и прочее, т.е. того, что я никогда не отрицал. Некоторые товарищи вообще упрекали меня за отрицание диалектики, ведь сознание якобы и материально, и нематериально. Думается, что они немного путают диалектику с эклектикой и софистикой. Само по себе данное положение невозможно провести, не разрешив проблемы, рассмотренные в статье.
Опровергнуть мою позицию с точки зрения материализма можно лишь показав, что суждение о противоположности материи и мышления несовместимо с утверждением о первичности первого по отношению ко второму. Я думаю, что привёл убедительные доказательства обратного, но не могу утверждать, что не допустил ошибок в своей аргументации.